Давно меня тут не было, давно я не писала.

Во-первых, какого чёрта?! Я уже давно собираю мангу "Магазинчик ужасов". Собираю в произвольном порядке, так что довольно долгое время у меня не было третьего тома, зато были все остальные. И вот, наконец, появился у меня третий том. И что? ВНЕЗАПНЫЙ ЯОЙ!!! 9 томов его не было, но вот именно в третьем он появился! Я убита.
Во-вторых, я решила тут выкинуть сюда своё последнее "творчество", так сказать. В основном фанфики, написанные по заказу Бела и Семпая и не несущие никакой смысловой нагрузки.
Синий экзорцист, ШимаЮкио
Однажды Шима и Юкио пошли в кино. Это был радостный день для Шимы и не очень радостный для Юкио. Дело в том, что Шима уже очень давно(примерно месяц) упрашивал окумуру сходить. Он называл это «дружеским походом», но на самом деле это было свидание, и оба парня это знали. И вот, наконец, когда Шима в сотый раз подошёл к нему с вопросом: «Пойдёшь со мной в кино!», Юкио не выдержал и согласился. Шима был в восторге. Но это было два дня назад, а теперь они сидели в кинозале со стаканами попкорна в руках и газировкой. Шима то и дело украдкой поглядывал на Окумуру, пытаясь не улыбаться. А сам же Юкио старался не вздрагивать, когда замечтал эти взгляды и вообще отвлечься на фильм… Чёртов фильм! Почти всё время, что главный герой был на экране, в его руках присутствовал топор. Причём между главным героем и этим топором явно было что-то такое нехорошее. Что-то такое, что заставляло Юкио отводить взгляд, когда главный герой сжимал рукоять топора. И это же что-то заставило Шиму прижать Окумуру к стене, едва они вышли из кино и зашли в переулок, ведущий к Академии.
- Что ты делаешь? – возмутился было Юкио, но Шима страстно поцеловл его и тем самым лишил возможности говорить. После пары таких поцелуев Окумура уже перестал спротивляться. А Мефисто, всегда строго наблюдающий за своими преподавателями, получил возможность созерцать прекрасный образец людской забывчивости. В конце концов, именно этим переулком и именно в это время Рин ходил в магазин.
- Аморальненько, - усмехнулся ректор, наблюдая как распахиваются глаза Окумуры-старшего от увиденного.

Реборн, Хибари/Фредди Крюгер, Мукуро/Хибари
Хибари проснулся от внезапного ощущения чьего-то присутствия. Вглядываясь в полумрак комнаты, он потянулся было за тонфа, но тихий голос прямо под ухом заставил вздрогнуть.
- Доброй ночи, Хибари Кея.
- Сгинь, травоядное, - презрительно отозвался Хибари, ударяя Фреди Крюгера тонфа по голове. - Достал.
― Брось, Кея, ― игриво протянул Фреди, потирая ушибленную макушку, ― Давай поиграем.
- Я играю только с Мукуро, - высокомерно ответил глава дисциплинарного комитета. - Ты не достоин игр со мной.
- И чем же я хуже?
Хибари гневно выдохнул, почувствовав, как длинные холодные лезвия коснулись спины.
- У тебя нет трезубца, травоядное, - ответил Кёя холодно, вновь ударяя Фреди тонфа и вставая. Крюгер сглотнул и перестал дышать, любуясь прекрасным телом полу обнажённого Хибари.
- Всего-то? Ответ неверный, ― послышался голос откуда-то из темноты, и фигура Фреди мгновенно растворилась в воздухе. Нечего пялиться.
- Ты меня огорчаешь, Кея, ― тихо произнес Мукуро, выходя из укрытия.
- Что значит неверный? - Хибари усмехнулся. - Это мой ответ.
Мукуро скривился, смотря на Кёю.
- Что ты имеешь ввиду?
Хибари неторопливо приблизился к нему, по пути отбросив на кровать тонфа, и ухватился рукой за трезубец.
- Это.
Он провел пальцами по металлическому основанию, медленно спускаясь вниз, скользнул по руке Мукуро и обхватил трезубец чуть ниже, поднимая на иллюзиониста серьезный взгляд.
Иллюзионист изогнул бровь, смотря на Кёю, и улыбнулся лёгкой полу улыбкой.
- Вот значит как...
Он потянул трезубец вверх, так что он медленно заскользил в руке Хибари, а затем резко опустил его вниз, не разрывая зрительного контакта с Кёей.
Убедившись, что его поняли правильно, Хибари сделал шаг в сторону кровати, присел на нее и потянул трезубец, приглашая Мукуро за собой. Иллюзионист неохотно поддался, медленно приблизившись к Кее. Не выпуская из рук своего оружия, он мягко толкнул Хибари в грудь, заставляя лечь и тут же склоняясь над ним.
Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза, наслаждаясь этим сладким и таким привычным чувством напряжённости, позволяя возбуждению смешаться с кровью, разливаясь по всему телу. Мукуро наклонился ниже, почти касаясь губ Хибари. Секунда, две, три… Терпение кончилось. Глава дисциплинарного комитета запустил пальцы в волосы иллюзиониста, притягивая его ближе и впиваясь в губы жадным, нетепеливым поцелуем. Мукуро дёрнул вниз резинку пижамных штанов Хибари, снимая их и отбрасывая в сторону. Прохладные пальцы обхватили член Хибари, лаская его, и Кёя сжал пальцы в волосах иллюзиониста, не в силах сдержать тихого стона. Хибари ненавидел Мукуро за это. Ненавидел это безумное возбуждение, опаляющее разум и заставляющее подчиняться этим умелым рукам. Ненавидел желание впиться поцелуем в тонкие губы, чтобы стереть с них эту вечно насмешливую улыбку. И ненавидел эти узкие бёдра, которые иллюзионист никогда не скрывал, надевая облегающие штаны.
Потемневшие глаза и долгий, глубокий поцелуй, не дающий вдохнуть. Хибари не хватало дыхания. Откуда иллюзионист знал все его слабые места и чувствительные точки Кёя не знал, но тело главы дисциплинарного комитета Мукуро знал так же хорошо, как и своё. А может, даже и лучше.

Реборн, ночная зарисовка, стих и фанфик к нему
Ночью, в тихой спаленьке,
Спал Фран, в обнимку с мишкой,
А Занзас на заваленке
Играл с Леви в картишки.

Но Бел в ту ночь, отчаянно,
Из Варии бежал,
Леску задев нечаянно,
Тревогу там поднял.

Сбежались на звоночек
(Не пощадили почек)
И Зазас, И Скуало,
И их детей орава.

Луссурия, роняя вслед
За собой цветы,
Бежал долго направо,
Затем туды-сюды.

Всё в Варии кипело,
И лишь один Мармон
Своё осквернял тело,
Глотая цитрамон.

Сбежались все на звон,
И, встретив Бельфегора,
Подняли шум и гон,
На грани быв раздора.

Это была самая обычная ночь. Лунный рожок висел в небе, не собираясь падать, никакой метеорит мимо не пролетал, никаких вспышек на солнце и электромагнитных излучений не было. И тем не менее, это была ночь Катастрофы. А начиналось всё так невинно…

Недавно Бельфегор был с каким-то делом в доме Тсуны и мельком видел передачу о братьях-близнецах, которые бежали из России во Францию, чтобы не скрывать более своей любви друг к другу. В тот момент, принц только поморщился и пробормотал что-то о идиотах, которым делать больше нечего, кроме как трахаться со своими братьями. Но сегодня, когда перед сном он проходил мимо зеркала и, бросив мимолётный взгляд, заметил шрам, оставленный Росиелем, та передача вновь всплыла в его памяти. Лёжа в кровати и смотря на своё отражение в зеркале на потолке, Бельфегор думал о том, как сложилась бы его жизнь, не убей он брата тогда. Смогли бы они полюбить друг друга или хотя бы делить постель? Потратив на эти мысли пол ночи и отчаявшись найти ответ, парень впал в пучины отчаяния и решил предпринять вылазку в мир, чтобы утешиться «Марсом».

У Занзаса был действительно трудный день. Быть боссом сборища этих идиотов, гордо называемых Варией, – задача сама по себе не простая, а тут ещё Скуало требует чего-то непонятного, Луссурия завёл себе нового парня, и Мармон из комнаты третий день не выходит. Сначала, Занзас пытался уйти от проблемы посредством алкоголя, но так и спиться недолго. Так что вскоре он заменил алкоголь картами, в которые уговорил сыграть с ним Леви. Конечно, это было абсолютно неполезное занятие, а потому делали они это в сарайчике, стоящем недалеко от особняка. И так как день был трудный, игра затянулась далеко за полночь.

«Это точно моя ночь», - думал Луссурия, очаровательно улыбаясь своему парню. И у него были основания так думать. Во-первых, Занзас разрешил притащить(то есть, пригласить, конечно же) этого самого парня в особняк Варии. А во-вторых, парень этот был не менее извращён, чем сам Луссурия. Такого изощренного и в то же время страстного секса у боксёра не было уже давно. Это надо же было додуматься… Цветы, хм.

Мармон задолжал. Задолжал невероятно большую сумму и теперь обязан был её возвращать. Таких денег у него, конечно, не было. Уже третий день он не выходил из комнаты, пытаясь придумать, откуда взять такие деньги. Ничего полезного он не придумал, зато заработал головную боль, и теперь килограммами ел цитрамон и не мог уснуть. Время шло…

После определённых событий Скуало решил, что в особняке стоит установить дополнительную защиту, и Занзас с ним согласился. Сказано – сделано, дополнительная защита в виде натянутой лески, соединённой с сиреной, была установлена и включалась на ночь. И, конечно же, именно сегодня, когда надо было вести себя как можно тише, Бельфегор забыл об этой защите и споткнулся о леску. Над особняком тут же заорала сирена.
- Бляяяять….

Занзас почти выиграл у Леви чрезвычайно сложную партию в покер, когда услышал сирену. Бросив карты на пол, он помчался в особняк, проклиная всех и вся. Когда он бежал по коридору, ведущему в гостиную, к нему присоединился Скуало. Надо признать, именно в такие моменты Занзас любил его больше всего. В пижаме, с растрепанными волосами, но абсолютно ясным взглядом и мечом в руке. Не удержавшись, лидер Варии схватил мечника за талию и, прижав к себе, поцеловал. Поцелуй длился всего несколько секунд, затем они продолжили путь.

Страстный и глубокий поцелуй, обещавший ещё один раунд жаркого секса, был прерван сиреной. Луссурия чертыхнулся, вскакивая с кровати и, быстро извинившись перед любовником, на ходу натягивая штаны, помчался на источник шума. Но от такого потрясающего секса и стояка в штанах его мыслительный процесс слегка нарушился, из-за чего он дважды ошибочно повернул направо, а потом и вовсе запутался, где воет сирена, начав оббегать все комнаты подряд. За ним оставался ровный след из лепестков, прилипших к его штанам и теперь сыпавшихся на пол.

Он уже почти уснул, но тут его покой нарушил жуткий вой сирены. Мармон в бешенстве вскочил с кровати, принимаясь пинать мебель и орать таким четырёхэтажным матом, каким и матросы не ругаются. Схватив новую упаковку цитрамона, он упал на кровать, методично запихивая в себя одну за одной маленькие таблеточки. Он был на грани истерики.

- Вррраай! Кто здесь?
- Бельфегор?!
- Какого чёрта, Бел?!
Принц обвёл мрачным взглядом(которого всё равно никто не видел) столпившихся в дверях мужчин и, улыбнулся своей фирменной улыбочкой:
- Иши-ши-ши… Сюрприз, блять! Проверял систему, - после этих слов, парень развернулся и прошествовал обратно в комнату, пока варийцы не очухались и не высказали всё, что они думают о таких сюрпризах. Его побег не удался.

Это была самая обычная ночь. Лунный рожок висел в небе, не собираясь падать, никакой метеорит мимо не пролетал, никаких вспышек на солнце и электромагнитных излучений не было. И тем не менее, это была ночь Катастрофы. Фран резко сел на кровати, распахивая глаза и делая судорожный вдох. Плюшевый мишка выпал из его ослабевших рук. Только что, Франу приснилось, как он стонет и сжимает простыни, умоляя не останавливаться и раздвигая ноги перед трахающими его Мукуро и Бельфегором.